Дальнейшие работы над повышением боевых и технических свойств колесно-гусеничного танка привели в 1933 году к замене БТ-2 его модификацией - танком БТ-5. Важное значение в этой машине имела установка вместо импортного мотора «Либерти» отечественного авиационного двигателя М-5 конструкции А.А. Микулина.

Кроме того, на БТ-5 устанавливалась более мощная пушка калибра 45мм (вместо 37мм на БГ-2). На опытном танке выпуска 1935 г. устанавливалась 76,2 мм пушка. Этот танк получил наименование «артиллерийского» и предназначался для огневой поддержки атакующих танков. Танки БТ-5, предназначавшиеся для командного состава, выпускались оборудованными радиостанцией 71-ТК1 с поручневой антенной на башне.

В период 1932-1933 годов велись конструкторские разработки по соединению броневых деталей корпуса и башни с помощью электросварки взамен заклепочных соединений. Танк типа БТ-2 со сварным корпусом и башней имел наименование БТ-4.

Продолжая дальнейшее совершенствование танков серии БТ, коллектив конструкторов КБ Т2К в 1935 году создал его следующую модификацию - танк БТ-7. На этом танке был установлен более совершенный карбюраторный авиационный двигатель М-17Т и подверглись радикальным изменениям агрегаты трансмиссии. Часть танков оснащалась зенитными пулеметами.

Во второй половине 1936 года ХПЗ им. Коминтерна был переименован в завод №183. Внутри завода также была введена цифровая индексация служб, танковому конструкторскому бюро Т2К был присвоен индекс КБ-190.

28 декабря 1936 года приказом Наркома тяжелой промышленности Г.К. Орджоникидзе Главным конструктором танкового КБ завода № 183 был назначен М.И. Кошкин, взамен обвиненного в негодной конструкции КПП и репрессированного А.О. Фирсова, хотя массовый выход из строя этого узла был вызван неправильной эксплуатацией и «увлечением» прыжками на танках БТ.

Под руководством М.И. Кошкина была выполнена модернизация танка БТ-7 с установкой в нем созданного к тому времени на заводе дизель-мотора В-2. Это был первый в мире танк, имевший дизельный двигатель.

Танку БТ-7 с дизельным двигателем по чертежно-технической документации завода было присвоено наименование А-8, в армию же он отправлялся под маркой БТ-7М.

В небольшом количестве выпускался танк с пушкой увеличенного калибра (76,2 мм). Ему была присвоена марка БТ-7А, предназначался он для усиления огневой мощи танковых подразделений.

Параллельно с танками типа БТ на заводе №183 в очень небольшом количестве выпускались тяжелые пятибашенные танки Т-35, спроектированные конструкторским бюро Ленинградского опытного завода им. С.М. Кирова.

Для обслуживания серийного производства и совершенствования конструкции этого танка на заводе существовало отдельное конструкторское бюро КБ-35, руководителем которого был И.С. Бер.

В октябре 1937 года завод №183 получил от Авто бронетанкового Управления РККА задание на разработку нового маневренного колесно-гусеничного танка. Для выполнения этого серьезного задания М.И. Кошкин организовал новое подразделение - КБ-24.

Конструкторов в это КБ он подбирал лично, на добровольных началах из числа работников КБ-190 и КБ-35. Численность этого КБ составила 21 человек:

01. Кошкин М.И.
02. Морозов А.А.
03. Молоштанов А.А.
04. Таршинов М.И.
05. Матюхин В.Г.
06. Васильев П.П.
07. Брагинский С.М.
08. Баран Я.И.
09. Котов М.И.
10. Миронов Ю.С.
11. Календин B.C.
12. Моисеенко В.Е.
13. Шпайхлер А.И.
14. Сентюрин П.С.
15. Коротченко Н.С.
16. Рубинович Е.С.
17. Лурье М.М.
18. Фоменко Г.П.
19. Астахова А.И.
20. Гузеева А.И.
21. Блейшмидт Л.А.

Новое КБ-24 менее чем за год спроектировало колесно-гусеничный танк, которому был присвоен индекс А-20. Он был выполнен в точном соответствии с техническим заданием заказчика - Автобронетанкового Управления РККА. От БТ-7М танк А-20 отличался прежде всего новой формой корпуса, впервые в танкостроении было применено расположение броневых листов под углом.

Впоследствии такой принцип построения бронезащиты стал классическим, широко применялся в танках всех стран. А-20 отличался также новым приводом к ведущим колесам, три из четырех катков (на борт) были ведущими.

Небольшой отрыв по ТТХ танка А-20 по сравнению с БТ-7М явился причиной создания в КБ-24 «инициативного» танка, названного Т-32. Существенным его отличием была замена колесно-гусеничного движителя более простым, чисто гусеничным. Отмена колесного хода на Т-32 позволила не только значительно упростить конструкцию танка, но и за счет сэкономленного веса усилить бронезащиту. На этом образце была установлена более мощная пушка калибра 76 мм.

04 мая 1938 года в Москве состоялось расширенное заседание Комитета Обороны СССР

Вел заседание В.И.Молотов, присутствовали И.В.Сталин, К.Е.Ворошилов, другие государственные и военные руководители, представители оборонной промышленности, а также командиры-танкисты, недавно вернувшиеся из Испании. Собравшимся был представлен проект легкого колесно-гусеничного танка А-20, разработанный на Харьковском паровозостроительном заводе имени Коминтерна (ХПЗ). В ходе его обсуждения завязалась дискуссия о целесообразности применения на танках колесно-гусеничного движителя.

Выступившие в прениях участники боев в Испании, в частности А.А.Ветров и Д.Г.Павлов (на тот момент начальник АБТУ), высказали диаметрально противоположные точки зрения по этому вопросу. При этом противники колесно-гусеничного движителя, оказавшиеся в меньшинстве, ссылались на якобы печальный опыт применения танков БТ-5 в Испании, что не совсем понятно, так как опыт этот имел весьма ограниченный характер - в Испанию было отправлено всего 50 танков БТ-5.

Несостоятельными выглядели и ссылки на очень низкую надежность ходовой части: в сентябре 1937 года "бетешки", например, выдвигаясь на Арагонский фронт, совершили 500-км марш по шоссе на колесах без существенных поломок. Кстати, полтора года спустя, уже в Монголии, БТ-7 6-й танковой бригады совершили 800-км марш к Халхин-Голу на гусеницах, и тоже почти без поломок.

Суть противоречий, скорее всего, состояла в другом: насколько вообще нужна боевому танку ходовая часть в двух ипостасях?

Ведь колесный движитель использовался в основном для совершения маршей на высоких скоростях по хорошим дорогам, а такая возможность выпадала достаточно редко. Стоило ли ради этого усложнять конструкцию ходовой части танка? И если у БТ-7 такое усложнение было еще сравнительно небольшим, то у А-20, имевшего привод на три пары опорных катков, -уже весьма существенным. Наверняка, имели место и другие причины: производственные, эксплуатационные и политические - если начальство за колесно-гусеничный движитель, то зачем лезть на рожон?

В итоге, и не без влияния позиции И.В.Сталина, неожиданно для многих поддержавших "гусеничников", КБ ХПЗ поручили разработать проект чисто гусеничного танка, по массе и всем прочим тактико-техническим характеристикам (разумеется, за исключением ходовой части) аналогичного А-20. После изготовления опытных образцов и проведения сравнительных испытаний предполагалось принять окончательное решение в пользу того или иного варианта машины.

Здесь уместно сделать краткий экскурс в историю и напомнить читателю некоторые факты, связанные с проектированием А-20, поскольку именно с А-20 началась история танка, впоследствии названного Т-34

Итак, в 1937 году завод №183 (этот номер ХПЗ получил во второй половине 1936 года) в соответствии с тактико-техническими требованиями АБТУ должен был спроектировать колесно-гусеничные танки БТ-7ИС и БТ-9, причем в том же году планировалось выпустить 100 единиц БТ-7ИС. Конструкторским бюро КБ-190 отдела "100" (танковое производство), которое с января 1937 года возглавлял М.И.Кошкин, эта работа была сорвана. Кроме того, Кошкиным всячески тормозилась и работа адъюнкта ВАММ им.Сталина военинженера 3-го ранга А.Я.Дика, специально направленного на ХПЗ для разработки нескольких вариантов эскизного проекта танка БТ-ИС.

13 октября 1937 года АБТУ выдало заводу тех. требования на проектирование новой боевой машины - колесно-гусеничного танка БТ-20. Спустя две недели директор завода №183 Ю.Е.Максарев получил из Главка распоряжение следующего содержания:

"

Решением Правительства № 94сс от 15 августа 1937 года Главному управлению предложено спроектировать и изготовить опытные образцы и подготовить к 1939 г. производство для серийного выпуска быстроходных колесно-гусеничных танков с синхронизированным ходом. Ввиду чрезвычайной серьезности данной работы и крайне сжатых сроков, заданных Правительством, 8-е Главное управление Наркомата оборонной промышленности считает необходимым провести следующие мероприятия.

1. Для проектирования машины создать на ХПЗ отдельное КБ (ОКБ), подчиненное непосредственно главному инженеру завода.

2. По договоренности с ВАММ и АБТУ назначить начальником этого бюро адъюнкта академии военинженера 3 ранга Дик Адольфа Яковлевича и выделить для работы в бюро с 5 октября 30 человек дипломников ВАММ и с 1 декабря дополнительно 20 человек.

3. По договоренности с АБТУ РККА назначить главным консультантом по машине капитана Кульчицкого Евгения Анатольевича.

4. Не позднее 30 сентября выделить для работы в ОКБ 8 лучших конструкторов-танкистов завода для назначения их руководителями отдельных групп, одного стандартизатора, секретаря и архивариуса.

5. Создать при ОКБ макетно-модельную мастерскую и обеспечить внеочередное выполнение работ, связанных с новым проектированием во всех цехах завода.

6. Считать необходимым спроектировать три варианта ходовой части и изготовить два опытных образца, утвержденных по рассмотрению проектов.

7. На проведение работы заключить договор с АБТУ не позднее 15 октября 1937 г."

В результате на заводе было создано КБ, значительно более сильное, чем основное

Для разработки нового танка АБТУ направило в Харьков капитана Е.А.Кульчицкого, военинженера 3-го ранга А.Я.Дика, инженеров П.П.Васильева, В.Г.Матюхина, Водопьянова, а также 41 слушателя-дипломника ВАММ.

В свою очередь, завод выделил конструкторов: А.А.Морозова, Н.С.Коротченко, Шура, А.А.Молоштанова, М.М.Лурье, Верковского, Диконя, П.Н.Горюна, М.И.Таршинова, А.С.Бондаренко, Я.И.Барана, В.Я.Курасова, В.М.Дорошенко, Горбенко, Ефимова, Ефременко, Радойчина, П.С.Сентюрина, Долгоногову, Помочайбенко, В.С.Календина, Валового.

Сведения о деятельности этого коллектива, которые пока удалось обнаружить, обрываются началом ноября 1937 года. Однако достоверно известно, что ТТТ к танку БТ-20 (заводской индекс - А-20) во многом базировались на разработках А.Я.Дика, сделанных летом 1937 года. В первую очередь это касается конструкции гитары, углов наклона верхней части бортов, продольного расположения карданных валов колесного привода, наклонного расположения рессор и др. Даже предложение Дика использовать в ходовой части пять пар опорных катков для лучшего распределения нагрузки на ходовую часть нашло свое применение, если не на А-20, то на последующих машинах.

В публикациях по истории создания Т-34 ОКБ не фигурирует, а встречаются лишь упоминания о секции или бюро перспективного проектирования во главе с А.А.Морозовым и практически с тем же коллективом. В альбоме "Харьковское конструкторское бюро по машиностроению имени А.А.Морозова", изданном в Харькове к 70-летию КБ, сообщается, что для выполнения задания АБТУ по разработке нового колесно-гусеничного танка М.И.Кошкин организовал новое подразделение - КБ-24. Конструкторов он подбирал лично, на добровольных началах, из числа работников КБ-190 и КБ-35 (последнее занималось обслуживанием серийного производства тяжелого танка Т-35. - Валера). В этот коллектив входил 21 человек: М.И.Кошкин, А.А.Морозов, А.А.Молоштанов, М.И.Таршинов, В.Г.Матюхин, П.П.Васильев, С.М.Брагинский, Я.И.Баран, М.И.Котов, Ю.С.Миронов, В.С.Календин, .В.Е.Моисеенко, А.И.Шпайхлер, П.С.Сентюрин, Н.С.Коротченко, Е.С.Рубинович, М.М.Лурье, Г.П.Фоменко, А.И.Астахова, А.И.Гузеева, Л.А.Блейшмидт.

На упомянутом выше заседании Комитета Обороны проект А-20 представляли М.И.Кошкин и А.А.Морозов

Однако вернемся в 1938-й год. Технический проект гусеничного танка, получившего обозначение А-32, выполнили быстро, поскольку внешне он ничем не отличался от А-20, за исключением ходовой части, имевшей 5 (а не 4, как у А-20) опорных катков на сторону. В августе 1938 года оба проекта были представлены на заседании Главного военного совета РККА при Наркомате обороны. Общее мнение участников вновь склонялось в пользу колесно-гусеничного танка. И вновь решающую роль сыграла позиция Сталина: он предложил построить и испытать оба танка и только после этого принять окончательное решение.

В связи со срочной разработкой чертежей встал вопрос о привлечении дополнительных конструкторских сил. В начале 1939 года было проведено объединение имевшихся на заводе №183 трех танковых КБ (КБ-190, КБ-35 и КБ-24) в одно подразделение, которому присвоили шифр - отдел 520. Одновременно произошло слияние в один всех опытных цехов. Главным конструктором отдела 520 стал М.И.Кошкин, начальником КБ и заместителем главного конструктора - А.А.Морозов, заместителем начальника - Н.А.Кучеренко.

К маю 1939 года опытные образцы новых танков изготовили в металле

До июля обе машины проходили в Харькове заводские испытания, а с 17 июля по 23 августа- полигонные. При этом в отчете об испытаниях указывалось, что ни та ни другая машины не были полностью укомплектованы. В наибольшей степени это касалось А-32. На нем отсутствовали оборудование ОПВТ, предусмотренное проектом, и укладка ЗИП; 6 опорных катков из 10 были заимствованы у БТ-7 (они были уже "родных"), не полностью оказалась оборудована и боеукладка.

В ходе испытаний были уточнены ТТХ обоих танков.

В ходе заводских испытаний А-20 прошел 872 км (на гусеницах - 655, на колесах - 217), А-32 - 235 км. На полигонных испытаниях А-20 прошел 3267 км (из них на гусеницах - 2176), А-32 - 2886 км.

Председатель комиссии полковник В.Н.Черняев, не решаясь отдать предпочтение одной из машин, написал в заключении, что оба танка успешно выдержали испытания, после чего вопрос опять повис в воздухе

23 сентября 1939 года состоялся показ танковой техники руководству Красной Армии, на котором присутствовали К.Е.Ворошилов, А.А.Жданов, А.И.Микоян, Н.А.Вознесенский, Д.Г.Павлов и другие, а также главные конструкторы представляемых танков. Помимо А-20 и А-32, на подмосковный полигон доставили тяжелые танки KB, CM К и Т-100, а также легкие БТ-7М и Т-26.

А-32 "выступил" весьма эффектно. Легко, даже изящно и в хорошем темпе танк преодолел ров, эскарп, контрэскарп, копейный мост, вброд форсировал реку, поднялся по косогору с подъемом больше 30° и в заключение сбил носовой частью бронекорпуса большую сосну, вызвав восхищение зрителей.

По результатам испытаний и показа было высказано мнение, что танк А-32, имевший запас по увеличению массы, целесообразно защитить более мощной 45-мм броней, соответственно повысив прочность отдельных деталей

Впрочем, в это время в опытном цехе завода №183 уже велась сборка двух таких танков, получивших заводской индекс А-34. Одновременно в течение октября - ноября 1939 года велись испытания двух А-32, догруженных на 6830 кг, то есть до массы А-34.

Завод торопился собрать новые танки к 07 ноября, бросив на это все силы

Однако возникавшие технические трудности, главным образом, с силовыми установками и силовыми передачами, тормозили сборку. И это несмотря на то, что все агрегаты и узлы тщательно собирались, все резьбовые соединения обрабатывались горячим маслом, а трущиеся поверхности пропитывались очищенным тавотом. Игнорируя протесты военпредов, в коробки передач установили только импортные подшипники. Беспрецедентной отделке подвергались и внешние поверхности корпусов и башен.

Не способствовала ускорению производства и весьма сложная технология изготовления броневых деталей для этих двух танков. В частности, лобовая часть корпуса выполнялась из цельного броневого листа, который сначала подвергался отпуску, затем изгибался, правился и вновь поступал на термообработку. Заготовки коробились при отпуске и закалке, покрывались трещинами при гибке, а их большие размеры затрудняли процесс правки. Башня также сваривалась из крупных гнутых бронелистов. Отверстия (например, амбразура пушки) вырезались после гибки, что вызывало большие трудности при механической обработке.

Тем временем, еще до изготовления машины в металле, 19 декабря 1939 года постановлением Комитета Обороны при СНК СССР №443сс А-34 был рекомендован для принятия на вооружение под обозначением Т-34 в случае благополучного завершения госиспытаний пробегом на 2000 км.

Сборку первого А-34 закончили в январе 1940 года, второго - в феврале. И сразу же начались войсковые испытания, ход которых отражался в отчетах:

"Первая машина А-34 прошла 200 км испытаний. Проходимость хорошая. Сопровождающий БТ часто застревает, и приходится вытаскивать его 34-й.

Видимость в движении отвратительная. Стекла потеют, забиваются снегом через 7-10 минут. Дальнейшее движение невозможно, требуется прочистка стекол снаружи.

В башне при этой системе тесно.

15.02.40 г. из пробега возвратились. Машину поставили на установку маски.

А-34 вторая - произвели обкатку, механизмы работают нормально".

После 250 км пробега на первом А-34 вышел из строя двигатель, проработавший всего 25 моточасов

Тем временем, еще до изготовления машины в металле, 19 декабря 1939 года постановлением Комитета Обороны при СНК СССР №443сс А-34 был рекомендован для принятия на вооружение под обозначением Т-34 в случае благополучного завершения госиспытаний пробегом на 2000 км.

Сборку первого А-34 закончили в январе 1940 года, второго - в феврале. И сразу же начались войсковые испытания, ход которых отражался в отчетах:

"Первая машина А-34 прошла 200 км испытаний. Проходимость хорошая. Сопровождающий БТ часто застревает, и приходится вытаскивать его 34-й.

Видимость в движении отвратительная. Стекла потеют, забиваются снегом через 7-10 минут. Дальнейшее движение невозможно, требуется прочистка стекол снаружи.

В башне при этой системе тесно.

15.02.40 г. из пробега возвратились. Машину поставили на установку маски.

А-34 вторая - произвели обкатку, механизмы работают нормально".

После 250 км пробега на первом А-34 вышел из строя двигатель, проработавший всего 25 моточасов

Его пришлось заменить новым. К 26 февраля эта машина прошла только 650, а вторая-350 км. Стало очевидно, что завершить весь объем испытаний пробегом - 2000 км - до правительственного показа, назначенного на март, не удастся. А без этого танки не могли быть допущены к демонстрации. Тогда-то и возникла идея перегнать оба А-34 из Харькова в Москву своим ходом и "накрутить", таким образом, необходимый километраж. На специальном заседании парткома завода ответственным исполнителем пробега был назначен М.И.Кошкин.

Утром 5 марта (по другим данным, в ночь с 5-е на 6-е) колонна из двух А-34 и двух тягачей "Ворошиловец", один из которых был оборудован под жилье, а другой - до отказа забит запчастями, взяла курс на Москву. Из соображений секретности маршрут пробега был проложен в обход крупных населенных пунктов и основных дорог. Мостами через реки разрешалось пользоваться только в случае невозможности перейти реку по льду и в ночное время. График пробега учитывал не только время движения и отдыха, но также и расписание поездов на пересекаемых железнодорожных линиях, и прогноз погоды на маршруте. Средняя скорость движения колонны не должна была превышать 30 км/ч.

Неприятности начались уже недалеко от Белгорода. Во время движения по снежной целине у одного из танков был "сорван" главный фрикцион. В ряде публикаций это приписывают отсутствию опыта у одного из водителей, что представляется маловероятным, так как танки вели лучшие водители-испытатели завода, накатавшие на них не одну сотню километров. Ю.Е.Максарев в своих воспоминаниях дает другую трактовку этого факта. По его словам, "представитель ГАБТУ , сев за рычаги, заставлял машину разворачиваться в снегу на полной скорости и вывел из строя главный фрикцион". М.И.Кошкин решил продолжать движение с одним танком, а к вышедшему из строя вызвали с завода ремонтную бригаду.

В Серпухове колонну встретил зам. наркома среднего машиностроения (в 1939 году все танковые заводы были переданы из Наркомоборонпрома в Наркомсредмаш) А.А.Горегляд. Исправный танк прибыл в Москву, а точнее на завод №37, находившийся в тогда еще подмосковном Черкизове. В течение нескольких дней, пока ждали отставшую машину, на завод продолжалось настоящее паломничество: представители НТК ГАБТУ, ВАММ им.Сталина, Генерального штаба РККА - всем было интересно взглянуть на новинку. В эти дни М.И.Кошкину стало плохо, поднялась температура - во время пробега он серьезно простудился.

Утром к танкам подошла большая группа партийных и государственных деятелей- И.В.Сталин, В.М.Молотов, М.И.Калинин, Л.П.Берия, К.Е.Ворошилов и другие. Начальник ГАБТУ Д.Г.Павлов отдал рапорт. Затем слово взял М.И.Кошкин. Несмотря на принятые лекарства, он не мог сдержать душившего его кашля, чем вызвал недовольные взгляды И.В.Сталина и Л.П.Берии. После доклада и осмотра танки разъехались: один - к Спасским, другой - к Троицким воротам. Не доезжая до ворот, они круто развернулись и понеслись навстречу друг другу, эффектно высекая искры из брусчатки. Проделав несколько кругов с поворотами в разные стороны, танки по команде остановились на прежнем месте. Новые машины понравились вождю, и он распорядился, чтобы заводу №183 была оказана необходимая помощь по устранению имевшихся у А-34 недостатков, на которые ему настойчиво указывали замнаркома обороны Г.И.Кулик и Д.Г.Павлов. Причем последний смело сказал Сталину: "Мы дорого заплатим за выпуск недостаточно боеспособных машин".

После кремлевского показа танки направились на НИБТПолигон в Кубинку, где были проведены их испытания обстрелом из 45-мм пушки. Затем боевые машины пошли дальше: по маршруту Минск - Киев - Харьков.

31 марта 1940 года был подписан протокол Комитета Обороны о постановке танка Т-34 (А-34) в серийное производство на заводе №183 и по подготовке его выпуска на СТЗ. Правда тут была оговорка "в случае благополучного завершения всех войсковый испытаний".

По прибытии машин в Харьков после 3000 км пробега, при разборке обнаружился ряд дефектов: подгорело ферродо на дисках главных фрикционов, появились трещинки на вентиляторах, обнаружились сколы на зубьях шестерен коробок передач, подгорели тормоза. В КБ прорабатывали ряд вариантов по устранению дефектов. Однако всем было ясно, что 3000 км - гарантийный пробег без дефектов - даже после исправлений А-34 не пройдет.

Тем временем на заводе приняли производственную программу на 1940 год, предусматривавшую выпуск полутора сотен танков А-34.

На Главном Военном Совете в августе 1938 года, где рассматривались результаты выполнения задания АБТУ РККА, М.И. Кошкину удалось добиться разрешения изготовить в металле наряду с колесно-гусеничным танком А-20 и чисто гусеничный Т-32

К середине 1939 года опытные образцы танков А-20 и Т-32 были изготовлены и представлены Государственной Комиссии для проведения испытаний. Комиссия отметила, что оба танка «по прочности и надежности выше всех опытных образцов, выпускаемых ранее», но ни одному из них не было отдано предпочтение.

Проведенные вторичные испытания опытных танков А-20 и Т-32 осенью 1939 года, а главное проходившие в то время боевые действия в Финляндии со всей очевидностью подтвердили, что тактическую подвижность в условиях пересеченной местности, особенно в осенне-зимний период, могут обеспечить только гусеничные машины. Одновременно была определена необходимость дальнейшего повышения боевых параметров танка Т-32 и особенно — усиления его защиты.

В предельно короткие сроки конструкторским бюро была проведена доработка танка Т-32 путем дальнейшего усиления бронезащиты, вооружения и осуществления ряда других конструктивных изменений. В результате этой работы был создан образец танка, который получил наименование Т-34 и в дальнейшем стал основным танком Советской Армии в годы Великой Отечественной войны.

В связи с резко увеличившимся объемом конструкторских работ по доработке танка Т-32 и выпуску чертежно-технической документации для опытных образцов Т-34, а также в связи с прекращением производства танков Т-35, в 1939 году было произведено объединение имеющихся на заводе трех танковых КБ (КБ-24, КБ-190, КБ-35) в одно танковое конструкторское бюро, которому был присвоен шифр - отдел 520.

Главным конструктором объединенного КБ стал М.И. Кошкин, начальником КБ и заместителем Главного конструктора - А.А. Морозов, заместителем начальника КБ - Н.А. Кучеренко.

В марте 1940 года два танка Т-34 совершили пробег в Москву и обратно, показав при этом высокую надежность работы всех узлов. В этом пробеге принимал непосредственное участие М.И. Кошкин.

Серийное производство танков Т-34 началось в июне 1940 года, и к концу года было выпущено 115 машин

В июне 1940 года правительством было принято решение о разворачивании производства танков Т-34 на других крупных предприятиях страны. В связи с этим конструкторским бюро завода №183 были в срочном порядке изготовлены полные комплекты чертежно-технической документации танка Т-34 и в необходимых количествах направлены Сталинградскому тракторному и Сормовскому судостроительному заводам.

Начало серийного производства танков Т-34, которое явилось завершающим этапом трехлетней упорной работы конструкторов и всего заводского коллектива, почти совпало с тяжелой утратой. После продолжительной болезни 26 сентября 1940 года скончался М.И. Кошкин.

Его преждевременная смерть была тяжелой потерей для коллектива конструкторов и завода. Главным конструктором танкового КБ был назначен ученик и соратник М.И. Кошкина - А.А. Морозов.

К концу 1940 года, несмотря на большую загрузку по доработке танка Т-34, КБ начало работы по его модернизации. На модернизированном образце, которому условно был присвоен индекс Т-34М, предусматривалось значительно усилить броневую защиту корпуса и башни, применить в подвеске торсионные валы вместо пружин и опорные катки с внутренней амортизацией, увеличить количество топлива, снарядов, патронов и др.

Чертежно-техническая документация танка Т-34М была полностью выпущена и выдана в производство для изготовления опытного образца. Ждановским металлургическим заводом были изготовлены броневые листы корпуса танка Т-34М (пять комплектов) и присланы на завод №183. Однако в начале 1941года в связи с резко возросшей загруженностью производства изготовлением серийных танков Т-34 работы по танку Т-34М были практически прекращены.

В 1941 году танковое конструкторское бюро завода №183 (отдел 520) состояло из 106 человек (12 конструкторских групп) во главе с Главным конструктором А.А. Морозовым и двумя его заместителями- Н.А. Кучеренко и А.В. Колесниковым.

На основании правительственного Постановления №667/СГКО от 12 сентября 1941 года директор завода Ю.Е. Максарев [В 1938-42 директор Харьковского машиностроительного завода, руководил его эвакуацией на Урал и организацией производства. В 1942 главный инженер Кировского завода, эвакуированного в Челябинск. В 1942 главный инженер, в 1942-46 директор Уральского вагоностроительного завода, Нижний Тагил] отдал приказ о свертывании завода и немедленной эвакуации его в глубокий тыл.

Первый эшелон покинул территорию завода 19 сентября 1941 года и направился на Уралвагонзавод в г. Нижний Тагил Свердловской области. Он увозил конструкторов танкового КБ, чертежно-техническую документацию танка и наиболее ценное оборудование.

Эвакуированный в Нижний Тагил Харьковский завод и местный Уралвагонзавод были объединены в одно предприятие, которое стало называться Уральский танковый завод №183. На этом заводе была сохранена нумерация цехов и отделов, принятая еще до войны в Харькове. Танковое конструкторское бюро по-прежнему именовалось «отдел 520». Главным конструктором, как и в Харькове, был А.А. Морозов.

08 декабря 1941 года Уральским танковым заводом был выпущен первый танк Т-34, а в апреле 1942 года завод превзошел довоенный уровень выпуска этих боевых машин. Военная обстановка и потеря по разным причинам многих заводов-поставщиков комплектующих узлов и материалов создавали огромные трудности в условиях непрерывного наращивания выпуска танков. Не хватало резины, цветных металлов, электрооборудования и др.

Чтобы ни в коем случае не остановить выпуск танков, в конструкторском бюро была объявлена мобилизация всех сил на борьбу за экономию цветных металлов, резины, броневой стали, проводов, за дальнейшее отехнологичивание машины. Были пересмотрены абсолютно все детали танка, конструкторы применяли вместо бронзы чугун, заменяли клепку сваркой, переводили штампованные детали на литье, отменяли промежуточные детали.

Несмотря на большую загрузку КБ по танку Т-34, по инициативе А.А. Морозова во второй половине 1942 года были начаты работы по проектированию нового танка, которому было присвоено условное наименование Т-43. В основу этого проекта легли разработки, сделанные еще в Харькове для танка Т-34М. Кроме того, в танке предусматривалось:
применение пятискоростной КПП;
установка на основной башне командирской башенки;
упрощение конструкции корпуса с целью облегчения условий автоматической сварки;
увеличение емкости топливных баков;
применение торсионной подвески и др.

Проект танка даже по тем меркам был выполнен довольно быстро, и уже в третьем квартале 1943 года завод изготовил опытный образец танка Т-43. Дальше опытного образца танк Т-43 не пошел, т.к. большого скачка по характеристикам по сравнению с Т-34 получено не было, а изменений было много.

В 1943 году на вооружении гитлеровской армии появились новые танки «Тигр» и «Пантера». Они имели утолщенную броню, которая в большинстве случаев не пробивалась 76-миллиметровыми снарядами «тридцатьчетверки». Нужны были срочные ответные меры.

Громадную работу пришлось проделать конструкторам по ликвидации превосходства немецких танков. В предельно сжатые сроки задача, поставленная Государственным Комитетом Обороны, была успешно решена. В конце 1943 года на танк Т-34 была установлена более мощная пушка калибра 85 мм, которая практически уравнивала огневую мощь Т-34 с новыми немецкими танками. Была введена также командирская башенка, значительно улучшившая обзор из танка. Танк с указанными изменениями получил индекс Т-34-85 и был принят на вооружение 15 декабря 1943 года.

Первые образцы танка Т-34-85 начали сходить с конвейера Уральского танкового завода в марте 1944 года

В конце 1942 года в КБ параллельно с разработками танка Т-43, представлявшими собой, как известно, глубокую модернизацию Т-34, были начаты проработки конструкции совершенно нового танка. Этот танк проектировался в трех вариантах: с пушкой калибра 122, 100 и 85 мм.